Я старею, юношеский задор постепенно начинает уступать место ностальгическому брюзжанию. Я помню момент, когда друг рассказал мне о посещённой им лекции. Тогда персональных компьютеров и сотовых телефонов ещё не было – да, такое время имело место быть. Я-то знаю, о чём говорю, ведь я родился в то время. Профессор на той лекции сказал: «В будущем будет два типа людей – технократы и техно-ретрограды». Ну, что ж, вот мы и в будущем (будущем, где нас оставили без ховербордов), и, как мне кажется, пророчество профессора сбылось. Я выбрал сторону техно-ретроградов, потому что я понял, что мир театра, «к которому я испытываю порочную тягу, словно пропащий забулдыга к своему зелью, заядлый игрок к азартным играм…», не будет подвержен технологической революции. Впрочем, я ошибался. Причиной тому стала та самая технологическая революция, которая избавилась от актёра и заменила его чудовищных размеров марионеткой, изменила сознание человека. Возможно, мы больше не способны правдиво отражать жизнь, как подобает актёру, но квантовый и интромир психолингвистики втаскивает нас за наше эго в омут крайнего нарциссизма, где нас рвут на части злобные и жестокие металлические акулы до тех пор, пока человеческие голоса цифрового детокса не разбудят нас и мы не «утонем».